Что такое Истина?

Почему истину нельзя выразить словами? В чем трудность? Истину нельзя сказать по многим причинам. Первая и самая основная причина вот: истина всегда постигается в молчании. Когда ваш внутренний монолог прекратился, тогда постигается истина. А то, что постигается в молчании, как вы можете выразить через звук? Это есть переживание, а не мысль. Если это была бы мысль, не было бы затруднений в том, чтобы ее передать. Какой бы сложной и запутанной ни была бы мысль, всегда можно найти способ ее выразить. Самая сложная теория Альберта Эйнштейна, теория относительности, выражается символами. В этом нет трудностей. Читатель может ее не понять, это другое дело, но выразить ее можно.

Говорят, что при жизни Эйнштейна во всем мире только двенадцать человек могли понять то, что он говорил. Но даже этого достаточно. Даже если понял бы единственный человек, теорию можно выразить. И даже если никто не может понять ее сейчас, может быть, через столетие найдется человек, который поймет. И в этом случае она может быть выражена. Сама возможность, что кто‑то может ее понять, доказывает то, что ее можно выразить.

Но истину нельзя выразить словами, потому что само достижение ее возможно только через безмолвие, тишину, отсутствие мысли. Вы постигаете ее, отбросив ум, через не‑ум. И как вы можете использовать что‑то, что как необходимое условие для достижения истины должно быть отброшено? Ум не может понять, ум не может осознать. Как же ум может выразить? Запомните, как правило: если ум может достичь, если ум может выразить, если ум не может достичь этого, он не может и выразить. Весь язык бесполезен. Истину нельзя выразить словами.

Тогда что же делали все писания? Что делает Лао‑цзы? Что делают Упанишады? Все они пытаются сказать что‑то, что не может быть сказано, в надежде, что у вас возникнет желание узнать об этом. Истина не может быть сказана, но в самой попытке сказать ее у слушателя может возникнуть желание узнать о том, о чем нельзя сказать. Это может вызвать жажду. Жажда уже есть, нужно только небольшое побуждение.

Вы уже жаждете, как же может быть иначе? Ваше сердце – это пылающий костер. Вы ищете, чем утолить жажду, но, не найдя воды, не найдя источника, вы постепенно пытаетесь подавить саму жажду. Это единственный путь, иначе она не дала бы вам жить. Поэтому вы подавляете жажду.

Такой Мастер, как Лао‑цзы, очень хорошо знал, что истину нельзя сказать, но сама попытка сказать ее побудит к чему‑то, вынесет вашу подавленную жажду на поверхность. И как только появляется жажда, появляются вопросы, начинаются поиски. И он побуждает вас.

«Дао, которое может быть выражено словами,

Не есть абсолютное Дао»

В лучшем случае это может быть относительным.

Например, вы можете говорить о свете слепому, отлично понимая, что невозможно сообщить ему что‑либо о свете, потому что он никогда его не ощущал. Но кое‑что можно сказать, например, можно создавать теории света. Даже слепой может стать знатоком теорий света, он может стать знатоком всей науки о свете, в этом нет трудностей, но он не будет понимать, что такое свет.

Он может понять, из чего состоит свет, физику света, химию света, поэзию света, но он не поймет истину света, что же такое есть свет. У него будет отсутствовать впечатление о свете. Поэтому все, что говорится слепому о свете – относительно: это что‑то о свете, а не сам свет. Свет нельзя выразить словами.

Можно что‑то сказать о Боге, но самого Бога нельзя выразить словами; что‑то можно сказать о любви, но любовь нельзя выразить словами, что «что‑то» всегда относительно. Оно остается относительным для слушателя, его понимания, его умственного схватывания, его образования, его желания понять. То же самое относится и к Мастеру, к способу его выражения и приемам его общения. Оно остается относительным, и никогда не может стать полным переживанием. Вот первая причина, почему истину нельзя выразить словами.

Другая причина заключается в том, что истина – это есть переживание. Никакое переживание нельзя передать, не говоря уже об истине. Если вы никогда не любили и слышите, как кто‑то говорит о любви, вы будете слышать слово, но смысл его вам будет непонятен. Слово можно найти в словаре. Даже если вы его не понимаете, вы можете посмотреть в словарь и узнать, что оно означает. Но смысл его находится в вас. Смысл приходит через переживание. Если вы кого‑то любили, тогда вы знаете смысл слова «любовь». Буквальное значение слова находится в словаре, языке, грамматике. Но значение, основанное на переживании, экзистенциальное значение, находится в вас. Если вы это пережили, тотчас же слово «любовь» уже для вас не пустое: оно содержит в себе нечто. Если я что‑нибудь скажу, для вас это будет бессмысленным, если вы этого никогда не пережили. Если вы сопереживаете то, что я говорю, тогда оно становится для вас значимым, иначе оно останется бессмысленным – слова, слова и еще раз слова.

Как можно передать истину, если вы никогда ее не пережили? Даже в повседневной жизни непережитый опыт не может быть высказан. Будут передаваться только слова. Вы получите сосуд, но содержимое будет потеряно.

Пустое слово дойдет до вас, вы услышите его, и так как вы знаете буквальное его значение, вы будете думать, что понимаете его, но не уловите его смысла. Настоящее, подлинное значение осознается через экзистенциальное переживание. Вы должны познать его, другого пути нет. Короткого пути здесь нет. Истину нельзя перенести. Ее нельзя украсть, одолжить, купить, ее нельзя заполучить ограблением или нищенствованием, достать невозможно. Пока у вас ёе нет, вы не можете получить ее. Что же делать?

Единственный путь, я подчеркиваю, единственный способ это жить с тем, кто достиг переживания истины. Просто будучи в присутствии того, кто достиг переживания, вам передастся что‑то таинственное, не словами, а неким скачком энергии. Это подобно перепрыгиванию огня от зажженной лампы к незажженной: вы подносите незажженную лампу к горящей все ближе, чтобы перескочило пламя. То же происходит между Мастером и учеником: передача без писаний, передача энергии, а не послания, передача жизни, а не слов.

«Дао, которое может быть выражено словами,

Не есть абсолютное Дао»

Запомните это условие. Далее следует высказывание:

«Когда все на Земле узнают, что прекрасное является прекрасным, появляется и безобразное.

Когда все узнают, что доброе является добрым, возникает и зло»

Лао‑цзы – это абсолютный анархист. Он говорит: «Как только вы начинаете думать о порядке, появляется беспорядок». Как только вы начинаете думать о Боге, там уже есть дьявол, потому что мышление возможно только противоположностями, только двойственностью. Мышление имеет в себе глубокую раздвоенность, шизофреничность, феномен расщепления. Вот откуда такое настойчивое требование достичь состояния не‑мышления, потому что только тогда вы будете единым. Иначе вы останетесь раздвоенным, разделенным, расколотым, шизофреничным.

На Западе шизофрения постепенно становится все более и более обыденной, потому что западные религии в глубине своей шизофреничны: они разделяют. Они говорят, что Бог – это добро. Тогда к чему отнести зло? Бог просто добр и не может быть зол, но в жизни есть много плохого – куда деть это зло? Для этого создан дьявол. Как только вы создаете бога, вы сразу же создаете дьявола. Я должен сказать вам, что Лао‑цзы никогда не говорил о Боге, никогда. Он даже ни разу не использует слова «бог», потому что как только вы применили слово «бог», через эти же двери сразу входит дьявол. Откройте двери, и они сразу войдут вместе. Мышление возможно только противоположностями.

«Когда все на Земле узнают, что прекрасное является прекрасным, появляется и безобразное»

Мир будет красивым, когда люди забудут о красоте, потому что тогда не станет безобразного. Мир станет нравственным, когда люди забудут слово «мораль», потому что тогда не будет безнравственности. В мире будет порядок, когда не будет никого, кто бы пытался создать порядок. Все те, кто пытается создать порядок – это смутьяны, они создают беспорядок. Но понять это трудно. Трудно потому, что весь наш ум был обучен, обучен этими шизофреническими мыслителями. Они говорят: избирайте Бога и отвергайте дьявола, будьте добрыми и не будьте плохими. И чем больше вы пытаетесь быть добрыми, тем больше вы чувствуете недобрость внутри.

Замечали ли вы когда‑нибудь, что святые, которые стремятся быть совершенно добродетельными, слишком осознают свои грехи? Тогда почитайте «Исповедь» Августина. Пытайтесь всю жизнь быть святым, тогда появится осознание греха. Чем больше вы пытаетесь быть святым, тем больше вы чувствуете себя окруженным грехами. Пытайтесь быть хорошим, и вы увидите, насколько вы плохи, пытайтесь любить, и вы встретите ненависть, злость, ревность, собственничество. Пытайтесь быть красивым, и вы все больше и больше будете осознавать, насколько вы уродливы. Отбросьте эту двойственность. Отбросьте это шизофреническое отношение. Будьте простыми. А когда вы непритязательны, вы не знаете, какой вы, красивый или уродливый.

Вот суфийский рассказ.

Мастер, путешествуя, остановился в постоялом дворе переночевать со своими учениками. Хозяин двора рассказал ему, что у него было две жены, одна красивая, другая безобразная. «Но дело в том», – сказал хозяин, – «что я люблю безобразную и ненавижу красивую». «В чем дело? Почему?» Хозяин говорит: «Красивая слишком осознает свою красоту: это делает ее безобразной» Конечно же, когда вы слишком осознаете свою красоту, вы становитесь безобразным. «А другая осознает безобразие, это делает ее красивой»

Красивая постоянно думала, что она красивая, и стала высокомерной и очень гордой. Как можно быть красивым с высокомерием? Высокомерие – это безобразие. Она стала эгоистичной. А вы встречали когда‑либо красивое эго? Как эго может быть красивым? Другая, которая была безобразной и осознавала свое безобразие, стала скромной, а скромность обладает своей собственной красотой. Смирение, без всякой гордости, без всякого эго, порождает красоту. Поэтому хозяин говорит: «Я в замешательстве. Я люблю некрасивую и ненавижу красивую. Я прошу вас разрешить этот трудный вопрос. В чем дело? Почему так получается?» Мастер созвал всех своих учеников и сказал: «Вы тоже послушайте, потому что это именно то, что нужно понять». И он сказал как раз то, что говорил Лао‑цзы. А своим ученикам он еще сказал: «Не гордитесь тем, что вы знаете. Если вы знаете, что вы знаете – вы невежественны. Если вы знаете, что вы не знаете – вы мудры». Совершенно простой человек не знает ни того, ни этого, знает ли он или не знает. Он живет, совершенно не осознавая самого себя.

А сейчас я хотел бы немного продолжить рассказ. Он заканчивается на этом месте. Как рассказал его суфий, он заканчивается здесь, но я бы хотел развить его немного дальше. Я бы хотел рассказать вам, что после визита этого Мастера я тоже побывал на этом постоялом дворе, спустя много лет, конечно. И ко мне подходит этот хозяин и говорит: «Вот задача! Однажды у меня побывал суфийский Мастер. Я рассказал ему свою проблему, и он ее разрешил. Но с тех пор все перевернулось. Безобразная стала гордиться своей скромностью, и сейчас я ее разлюбил. Сейчас не только тело безобразно, ее сущность, вся ее сущность стала безобразной. А красивая, узнав, что осознание того, что она красивая, разрушала ее красоту, отбросила это осознание. Сейчас я люблю ее. Не только ее тело красивое, ее сущность тоже стала красивой». И он говорит мне: «Скажи мне, в чем же дело?» Но я сказал ему: «Пожалуйста, успокойтесь. Если я что‑нибудь скажу, опять все поменяется. Успокойтесь!»

Самосознание – это болезнь; фактически, быть несамоосознанным – значит стать осознанным. Вот в чем заключается просветление: быть несамоосознанным. Но перед двойственностью, перед дилеммой, как можно быть несамоосознанным?

Вы всегда выбираете: вы выбираете быть красивыми, и уродство становится вашей тенью; вы выбираете быть религиозным, и нерелигиозность становится вашей тенью, вы выбираете быть святым, и грех становится вашей тенью. Выбирайте – и вы окажетесь в затруднении, потому что сам выбор разделил жизнь. Не выбирайте, позвольте жизни течь. Иногда она будет похожа на Бога, иногда на дьявола – красивы оба. Не выбирайте. Не пытайтесь быть святым, иначе ваша святость не будет настоящей, гордость в ней все обезобразит. Поэтому я говорю, что часто грешники постигали божественное, а святым это не удавалось. Потому что грешники всегда смиренны: считая себя грешниками, они не могут требовать.

Я расскажу вам другую историю.

Случилось однажды, что святой постучался в ворота рая, и в этот же момент рядом с ним постучался и грешник. Святой очень хорошо знал грешника. Они жили по‑соседству, в одном городе, и умерли в один день.

Дверь отворилась. Привратник, святой Петр, даже не взглянул на святого и пригласил войти грешника. Святой обиделся. Он не ожидал, что примут грешника. Он спросил святого: «В чем дело? Ты оскорбляешь меня. Ты обижаешь меня. Почему ты не принял меня, а грешника принял с такой радостью?” Святой Петр говорит: “Вот почему. Ты ожидаешь, а он нет. Он чувствует благодарность, придя в рай. Ты же думаешь, что заслужил этого. Он чувствует милость Господню, ты думаешь, что достиг ее своими усилиями. Для тебя это достижение, а все достижения принадлежат эго. Он же смиренен. Он не может поверить, что пришел в ран».

Возможно и так, что грешник достигает, а святой – нет. Если святой слишком наполнен своей святостью, он не достигает.

Лао‑цзы говорит:

«Когда все на Земле узнают, что прекрасное является прекрасным, появляется и безобразное.

Когда все узнают, что доброе является добрым, возникает и зло.

Поэтому бытие и небытие порождают друг друга...»

Пользуйтесь обеими – не выбирайте. Жизнь – это взаимосвязь. Пользуйтесь также и грехом, он существует в жизни для какой‑то цели, иначе он бы не существовал. Пользуйтесь также и гневом, он тоже существует для какой‑то цели, иначе его бы не было. Как он может существовать без цели? Жизнь – это не хаос, а наполненный смыслом космос.

«Бытие и небытие порождают друг друга,

Поэтому быть и не‑быть слиты воедино,

Трудное и легкое создают друг для друга,

Длинное и короткое взаимно соотносятся,

Высокое и низкое взаимно определяются.

Звуки, сливаясь, приходят в гармонию,

Предыдущее и последующее следуют друг за другом»

Лао‑цзы говорит, что противоположности на самом деле не противоположности, а дополняющие друг друга факторы. Не разделяйте их, разделение ложно: они едины, они взаимозависимы. Как может существовать любовь без ненависти? Как может существовать сострадание без гнева? Как может существовать жизнь без смерти? Как может существовать счастье без несчастья? Как может существовать рай без ада?

Ад не против рая, они друг друга дополняют, они существуют вместе, фактически, это две стороны одной медали. Не выбирайте. Наслаждайтесь обеими. Позвольте присутствовать обеим. Создайте гармонию между ними, не выбирайте. Тогда ваша жизнь станет симфонией противоположностей, и это была бы замечательнейшая из жизней. Она была бы самой обычной, с одной стороны, и необычнейшей с другой.

Вот почему я говорю, что Будда витает в облаках, в нем нет земного. Лао‑цзы – это оба, земля и небеса вместе. Будда даже в своем совершенстве кажется неполным, Лао‑цзы даже в своей неполноте кажется совершенным, полным.

Вы меня поняли? Постарайтесь понять!

Будда в своем совершенстве все еще несовершенный, ему не хватает земного. Он неземной, как призрак, у него нет тела: он бестелесен, дерево без корней.

Вы – корни, но только корни: они не дали ростков, и дерево не расцвело. Будда – это только цветы, а вы только корни. Лао‑цзы – это оба. Он может выглядеть не таким совершенным, как Будда, он просто не может, потому что в нем всегда присутствует то и другое, как же он может быть совершенным? Но он полный, всеобщий. Он может быть несовершенен, но он всеобщ. И эти слова нужно навсегда запомнить: не пытайтесь быть совершенным, пытайтесь быть всеобъемлющим. Если вы пытаетесь быть совершенным, вы последуете за Буддой, за Махавирой, за Иисусом. Если вы пытаетесь быть всеобъемлющим, только тогда вы почувствуете, что значит быть рядом с Лао‑цзы, что значит следовать Дао.

Дао – это всеобщность. Всеобщность несовершенна, потому что она всегда жива. Совершенство всегда мертво. Все, что становится совершенным – это мертвое. Как оно может жить? Как оно может жить, если оно стало совершенным? Ему больше не нужно жить. Оно отвергло другую половину.

Жизнь существует через борьбу противоположностей, единство противоположностей. Если вы отвергнете противоположность, вы можете стать совершенным, но вы не будете всеобъемлющим, чего‑то будет не хватать. Каким бы красивым Будда ни был, в нем чего‑то не достает. Лао‑цзы не такой красивый, не такой совершенный.

Если Будда и Лао‑цзы оба встанут перед вами: Лао‑цзы будет выглядеть обычным, а Будда – необычным, великолепным. Но я скажу вам: тысячи Будд находятся в Лао‑цзы. Он глубоко укоренился в земле и стоит высоко в небе; он – и то, и это, и небо, и земля, единство противоположностей.

Три слова нужно запомнить: первое – зависимость, второе – независимость, третье – взаимозависимость.

Будда независим. Вы зависимы: муж, зависящий от жены, отец, зависящий от сына, личность, зависящая от общества – тысячи зависимостей. Вы зависимы. Будда стоит как вершина – независимый. Он порвал все связи с миром: с женой, с детьми, с отцом, – со всем порвал. Он отказался от всего – столп независимости. Вы – это половина; Будда – тоже половина, другая половина. Вы можете быть уродливым, он – красив. Но его красота существует только благодаря вашей уродливости. Если исчезнете вы, исчезнет и Будда. Он кажется мудрым благодаря вашей тупости: если вы станете мудрым, он больше не будет мудрым.

Лао‑цзы – это явление взаимозависимости, потому что жизнь взаимозависима. Вы не можете быть зависимы, вы не можете быть независимы, это две крайности. Как раз посередине, где жизнь – равновесие, находится взаимозависимость. Все существует с чем‑нибудь еще, все взаимосвязано. Раньте цветок – и этим вы раните звезду. Все взаимосвязано, ничто не существует как остров. Если вы попытаетесь существовать как остров, это возможно, но это было бы неземное явление, почти миф, мечта. Лао‑цзы верит во взаимозависимость. Он говорит: принимайте все, как есть, не выбирайте.

Это кажется простым, но на самом деле это самая трудная вещь, потому что ум всегда стремится выбирать. Ум живет выбором. Если вы не выбираете, пропадает ум. Так делает Лао‑цзы. Как отбросить ум? Не выбирайте! Вот почему он никогда не приписывал медитаций, потому что тогда пропадала нужда для медитаций.

Не выбирайте, живите жизнь как она есть, плывите. Не пытайтесь куда‑то дойти. Не двигайтесь к цели: наслаждайтесь моментом во всей его целостности и не беспокойтесь о будущем или прошлом. И тогда симфония возникнет в вашей душе, самое низкое и самое высокое сойдутся в вас, и вы станете обладателем богатства.

Если вы – только высокое, вы бедны, потому что вы подобны холму, у которого нет долин: это бедный холм. Долины придают ему глубину и загадочность: в долинах обитает сама поэзия. Его вершина чисто физическая, она некрасива. В долине движутся тени, загадки. Без долины вершина бедна, без вершины долина бедна, потому что тогда существует только темнота. Солнце не заглядывает туда, она сыра и мрачна, и печальна. Наилучшая возможность – это когда вершина и долина существуют вместе.

Ницше говорил, что дерево, которое хочет достичь нёба, должно глубоко врасти в землю. Корни должны дойти до самого ада, так далеко, только тогда смогут ветви, вершина, достичь неба. Дерево должно коснуться обоих, и ада, и небес, и глубины, и высоты. Ницше обладал проницательнейшим умом, каким обладал когда‑либо человек. Из‑за этой проницательности он стал безумным: слишком много было ума, чтобы он мог вместить его.

То же самое касается и человеческого существа: вы как‑то должны свести дьявольское и божественное в глубочайшей сердцевине своей сущности. Не бойтесь дьявола, иначе ваш Бог будет бедным Богом. Христианский или еврейский Бог очень беден; христианский или еврейский или мусульманский Бог не имеет соли, он безвкусный, потому что соль была выброшена, соль стала дьяволом. Эти Боги и должны такими стать. Органическое единство существует в бытии между противоположностями: бытие и небытие, трудное и легкое, длинное и короткое...

«Звуки, сливаясь, переходят в гармонию,

Предыдущее и последующее следуют друг за другом.

Поэтому совершенномудрый, совершая дела,

Предпочитает недеяние...»

Это то, что Лао‑цзы называет Ву‑Вей: совершая дела, предпочитает недеяние. Есть три возможности. Первая: действовать и забыть не‑действие. В этом случае вы будете практичным человеком. Вторая возможность: отбросить действие, переехать в Гималаи и оставаться бездейственным. Вы станете человеком не от мира сего. Третья возможность: жить в рынке, но не позволять рынку жить в вас. Действовать недеянием, двигаться, но оставаться неподвижным внутри.

Я говорю вам, а внутри меня тишина, я говорю и не говорю одновременно. Двигайтесь и не двигайтесь, действуйте и не действуйте. Если бездействие и действие смогут встретиться, появляется гармония. Тогда вы становитесь прекрасным явлением – не в противоположность безобразию, а прекрасным, включающим также и безобразное.

Подойдите к кусту розы. Взгляните на цветы и шипы. Эти шипы не против цветка, они защищают его. Они – стражи вокруг цветка: охрана, средство безопасности. В действительности в красивом человеке, в по‑настоящему гармонично развитом человеке ничего не отвергается. Неприятие – против существования, все должно быть принято. В этом – все искусство. Если вы отвергаете, это говорит о том, что вы не артист. Все должно быть принято, использовано. Если на вашем пути камень, не пытайтесь его отбросить, используйте его для перехода ручья.

«Поэтому совершенномудрый, совершая дела,

Предпочитает недеяние...»

Он не бежит в Гималаи. Он остается в мире. Он совершает дела, но без какого‑то действия. Он бездеятельный внутри, действие остается снаружи. В центре он остается бездеятельным. Это то, что Лао‑цзы называет Ву‑Вэй – найти центр циклона. Циклон снаружи, но в центре ничего не движется, ничего не шевелится.

«...Осуществляя учение, не прибегает к словам»

Вот я проповедую вам доктрину без слов. Вы скажете, что я использую слова. Да, я проповедую... без слов, потому что глубоко внутри меня не возникает слов. Это – для вас, не для меня: слово – для вас, а не для меня. Я использую его; оно меня не использует, оно меня не наполняет. Как только я перестаю говорить вам, я вообще не говорю. Я никогда не разговариваю с собой, нет внутреннего разговора. Когда я не говорю, я молчу и когда я говорю, молчание не нарушается, тишина остается ненарушенной.

«...Осуществляя учение, не прибегает к словам;

Выбывая изменение вещей, не осуществляет их сам...»

Он никогда не бежит, не отвергает, не отказывается. Вот в чем смысл моей саньясы. Слово «саньяс » означает отречение, но я не проповедую отречения. Тогда почему я называю вас саньясинами? Я называю вас саньясинами в понимании Лао‑цзы: отрекаться и не отрекаться, оставаться в мире и в то же время вне его – это слияние противоположностей. Поэтому я не говорю вам переезжать, бросать, оставлять свои семьи. В этом нет нужды. Будьте там, полностью там, но в глубине что‑то останется над этим, что‑то потустороннее, не забывайте. Когда вы с женой, будьте с женой, но будьте также с самим собой. Вот в чем суть. Если вы забываете себя и просто находитесь с женой, вы мирской человек. Тогда рано или поздно вы сбежите, потому что это вызовет столько горя в жизни, что вы захотите уйти, отречься и отправиться в горы. И то, и это – крайности. А истина никогда не находится в крайности, истина содержит крайности в себе. Она и в том, и в этом, и ни в одном из них.

«Вызывая изменения вещей, не осуществляет их сам;

Создавая, не обладает тем, что создано»

Любите своих детей, но не обладайте ими. Любите свою жену, своего мужа, но не обладайте ими. Как только вы начинаете обладать... вы этого не замечаете, вы становитесь одержимы. Как только вы начинаете обладать, в глубине начинают обладать вами. Обладатель есть обладаемый. Не обладайте, потому что обладание стремится разрушить центр другого, и самим стремлением распадается ваш собственный центр. Будьте в мире и все же не в нем. Что‑то в глубине возносится и остается парить в небе – корни в земле, ветви – в небе.

«Создавая, не обладает тем, что создано:

Приводя в движение, не прилагает к этому усилий:

Успешно завершая что‑либо, не гордится»

Он просто живет, как часть целого – как же он может требовать похвал? Он живет просто как часть этого органического единства, этого существования, этого соответствия. Он часть этого: как он может требовать?! Как волна может что‑нибудь требовать? Волна это просто часть океана.

«Приводя в движение, не прилагает к этому усилий:

Успешно завершая что‑либо, не гордится.

Поскольку он не гордится, его заслуги не могут быть отняты»

Это абсурдная логика Лао‑цзы. Он совершенно не логичен, но у него своя логика. Он говорит:

«Поскольку он не гордится, его заслуги не могут быть отняты»

Если вы требуете, требование можно отвергнуть; если вы не требуете, как можно не требование, то, на что не притязают, отвергнуть? Если вы пытаетесь стать в мире кем‑то, можно доказать что вы никто. Это будет доказано, потому что каждый пытается быть кем‑то и все в этом требовании друг другу соперники. Но если вы не требуете, вы остаетесь никем, как это можно отвергнуть? В своем «никто» вы становитесь кем‑то, и никто не может опровергнуть это и никто не станет с вами соперничать.

Если вы пытаетесь побеждать, вы потерпите поражение. Спросите Александров, Наполеонов, Гитлеров: если вы пытаетесь побеждать, вы потерпите поражение. Лао‑цзы говорит: «Не пытайся побеждать, тогда никто не победит тебя». Очень тонкая логика, логика самой жизни: не требуй, и твое требование полностью выполняется, не пытайся побеждать, и ты полностью побеждаешь: не пытайся, просто будь, и все то что ты можешь требовать придет к тебе само, само по себе.

Человек, который ничего не просил, который не пытался как‑нибудь преуспеть, который не жаждал осуществления своих стремлений, вдруг обнаруживает что все исполнилось – сама приходит к нему поделиться своими тайнами, своими богатствами. Потому что человек, который не требует, становится пустотой: в эту пустоту жизнь вливает свои тайны и богатства.

Жизнь не терпит вакуума. Если вы станете пустым, все придет само по себе. Пытаясь, вы проиграете: не пытаясь, вы преуспеете наверняка. Я не говорю, что если вы хотите преуспеть – не пытайтесь, нет, я не это вам говорю. Это не результат, это следствие. И вы должны понять разницу между результатом и следствием. Когда вы слушаете Лао‑цзы или меня, вы конечно понимаете эту логику, что если вы пытаетесь побеждать, вы проиграете, потому что существуют миллионы соперников. Как можно преуспеть в этом соревнующемся мире? Никто не выигрывает. Все проигрывают. Все в полном проигрыше, без исключения. И тогда Лао‑цзы говорит, что если вы не пытаетесь преуспеть, вы преуспеете. Ваш ум становится жадным и говорит вам: «Правильно! Вот так можно преуспеть! Я не буду требовать, я не буду стремиться, чтобы исполнились мои стремления». Это значит добиваться результата. Вы остались таким же, вы совсем не поняли Лао‑цзы.

Лао‑цзы говорит, что если вы действительно живете без претензий, не требуете похвал, славы, имени, успеха, не стремитесь, тогда как следствие придет успех, победа. Целое существование вольется в вашу пустоту и вы наполнитесь жизнью. Это следствие, не результат. Результат – это когда вы желаете этого: следствие – это когда вы даже не думаете об этом, не было не желаний, ни мысли об этом. Это случается как часть внутреннего закона жизни. Этот закон называется Дао.

«Поскольку он не гордится, его заслуги не могут быть отняты»

Поймите Лао‑цзы. И поймите свою внутреннюю жадность. Потому что жадность может сказать... Это случается каждый день, почти каждый день, люди приходят ко мне и я им говорю: «Медитируйте, но не требуйте результатов». Они спрашивают: «Если мы не будем требовать, как же мы их получим?» Я говорю им: «Получите, только не требуйте их». Они говорят: «Хорошо». Потом через несколько дней они приходят и говорят: «Мы ждали, но до сих пор не получили». Вы не поняли самого главного. Вы не должны ждать. Вы можете ожидать результата, вы не можете ожидать последствия. Последствие не имеет ничего общего с вами или вашим ожиданием. Это часть внутреннего закона. Оно случается само по себе. Вам не нужно даже ждать, потому что даже в ожидании – желание. А если присутствует ожидание, последствие никогда не произойдет. Не желайте, и оно произойдет. Не просите, и вам воздастся. Иисус говорит: «Ищите и обрящите. Стучите, и дверь отворится». Лао‑цзы говорит: «Не просите и воздастся, не стучите, дверь всегда была открытой – только взгляните!»

И я говорю вам: Лао‑цзы идет глубже всех, никто не дошел глубже. Лао‑цзы – это величайший ключ. Если вы поймете его, он станет отмычкой: вы сможете открыть все замки, который существуют в жизни. Пытайтесь его понять. Это будет для вас легким, если от этого понимания вы не потребуете результатов. Просто наслаждайтесь пониманием. Просто наслаждайтесь фактом, что вы путешествуете с этим стариком. Этот старик прекрасен – не относительно безобразного, мудр – не относительно тупости, просветлен – не относительно непросветленности или непросветленных. Этот старик всеобъемлющ. В нем существуете вы, и Будды тоже. Он и то, и это. И если вы поймете его, больше ничего не останется понимать. Вы можете забыть Махавиров, Будд, Кришн – достаточно одного Лао‑цзы. Он – это универсальный ключ.

Ошо

(«Дао. Три сокровища»)